«Wanna play a game?»[8]

— спросил его телефон, при этом высветились две иконки, одна со словом «Yes», другая — c «No».

Эйч Пи от неожиданности вздрогнул. С похмелья он даже не удосужился проверить, включен ли аппарат.

Вот лажа!

Он нажал на иконку «No», а затем попытался разобраться, как включить функцию «меню». Если ему это удастся, то с этой мобилы можно будет еще пару дней звонить, пока хозяин ее не заблокирует.

Но вместо того, чтобы выдать хоть какое-то стартовое меню, телефон продолжал долдонить свой вопрос. И тогда Эйч Пи, уже забыв, черт знает в какой раз он нажал на отказ, с растущим раздражением стал понимать, что вот-вот сдастся.

Чертова тупая труба!

Он пару раз сглотнул слюну, подавляя подступавшую тошноту. Проклятое похмелье, зачем он мешал крепкое с пивом?! Еще страшно хотелось курить, так, что его просто трясло. А еще эта девка — полный отстой. Хотя чего можно ждать, шарясь по спальным районам?

Ему пришлось придумать отмазку о якобы данном кому-то обещании поиграть в хоккей с мячом и стремительно удалиться, когда утреннее солнце безжалостно осветило все изъяны во внешности его вчерашней находки. Судя по тому, что леди протестовала более чем сдержанно, понимание было обоюдным. Run, Forrest, Run![9]

При этом он отнюдь не спешил к себе домой в переулок Мария-Траппгрэнд. Забежать к греку, скупщику краденых телефонов, — немного кэша хватит на антипохмельную пиццу, а потом на пару бутылок пива в баре «Мельница».

Для таких вещей всегда найдется время в ежедневнике.

Если повезет, то останется еще и на пару косяков травы. Ведь трубка-то явно не ширпотреб вроде тех, что попадались ему прежде. От пятисот до тысячи крон чистой прибыли, не такой уж и плохой выдался денек, несмотря на похмелье и африканскую жару.

Дисплей мигнул еще раз, и его палец уже почти автоматически ткнул в иконку «No», когда Эйч Пи осознал, что на этот раз текст сообщения был несколько иной.

Wanna play a game, Хенрик Петтерссон?

Yes

No

Эйч Пи застыл, как сидел.

What the f…?![10]

Быстро оглядываясь по сторонам, он стал искать, кто бы мог так с ним шутить.

Рассеявшись по вагону, сидели другие пассажиры. Помимо мамаши с двумя неуправляемыми детьми, все остальные, казалось, были в такой же утренней коме, как и он сам. Свесившаяся голова, стеклянный взгляд, пот и дискомфорт от жары. И никто из них даже не пытался коситься в его сторону.

Он снова посмотрел на дисплей. Тот же текст. Телефон, мать его, знает, как зовут Эйч Пи?

Осмотревшись по сторонам, он снова не заметил ничего странного. Затем нажал на «No».

Тут же появилось новое сообщение.

Ты уверен, что не хочешь сыграть в Игру, Эйч Пи?

Он чуть не подскочил на месте! Что же все-таки за немыслимая фигня тут происходит? Зажмурился, сделал пару глубоких вдохов и медленно, но верно вернул контроль над вызванной похмельным синдромом тревогой.

«Спокойно, чувак! — думал он. — Ты умный парень, а не какой-то чертов лунатик».

Либо дело в скрытой камере, либо это шутки кого-то из дружков. Скорее всего, второе.

На первом месте в списке подозреваемых — Манге. Старый кореш еще со школы, в технике соображает, владелец компьютерного магазина, злится на всех за то, что прикалываются над обретенным им богом в виде Аллаха, а также мастак зло пошутить.

Точняк! Ошибки быть не может. Это одна из садистских шуточек Манге!

Эйч Пи всем телом почувствовал облегчение.

Ну, Мангелито, мать твою!

Не виделись они давно, и он вообще-то думал, что женитьба и новая вера смягчили Манге, но чертов мерзавец, видимо, выжидал, когда можно будет приколоться над кем-нибудь по-настоящему.

Сейчас просто надо разобраться, как это все работает, а затем найти способ пошутить в ответ.

Круто придумано вообще-то, можно снять шляпу перед этим любителем биться лбом об пол.

Эйч Пи снова огляделся вокруг.

В вагоне всего девять человек, с малолетними — двенадцать. Три девицы, один алкаш, два молодых занудных шведа его возраста, то есть лет тридцати. Один дядька с тростью, одна весьма симпатичная телка лет двадцати пяти с высокой прической и в спортивном костюме (очевидно, из-за похмелья он заметил ее только сейчас), ну и мамаша с детьми.

Кого бы Манге-мусульманин ни завербовал, у этого человека должна быть при себе какая-то электронная приблуда, с которой он посылает свои сообщения. Однако, исходя из этого, сделать список подозреваемых короче не получается. Пятеро из них сидели и колупались с тем или иным электронным прибором, а если еще учесть наушники на голове у алкаша, то список, если отбросить скепсис, мог вырасти до шести персон.

Его уставший мозг внезапно осознал, что возня с телефоном, когда человек едет в электричке, — скорее правило, чем исключение. Ну и почему бы ему не потыкать тогда в эти клавиши с сообщениями, тем самым убив время глупой игрой на мобильнике?

Ну что, «эйнштейн», не смог придумать ничего получше? В активизировавшейся от бурной умственной деятельности башке застучало, но язык по-прежнему так и лип к нёбу. Однако, как ни странно, Эйч Пи стало немного веселее.

Ну так что теперь?

Как же ему урыть этого игруна?

Он решил немного поиграть, поэтому сначала ткнул в иконку «No», а когда второй вопрос выскочил снова, нажал на «Yes».

Ну поиграет слегка, чтобы сохранить лицо. Чем больше он об этом думал, тем увереннее приходил к выводу, что все это очень круто. Отличный способ убить время в скучной электричке.

«Чертов Манге», — успел он ухмыльнуться прежде, чем на дисплее появилась новая полоска текста.

Эйч Пи, добро пожаловать в Игру!

«Спасибо!» — подумал он и откинулся на спинку сиденья. Наверное, будет даже очень интересно.

* * *

Колеса тяжелого внедорожника еще крутились, а Ребекка Нурмен уже стояла на тротуаре. Ее так сильно обдало раскаленным воздухом, что захотелось немедленно назад, в прохладный салон автомобиля.

За три недели шведского лета улицы до того разогрелись, что асфальт начал клеиться к подошвам, а бронежилет под блузкой и пиджаком только усугублял ситуацию.